Власти планируют провести приватизацию газопроводов, хотя проявляют осторожность

Проводимые властями страны переговоры с российской компанией “Газпром” о возможной продаже ей магистрального газопровода становятся предметом острой критики со стороны оппозиции. Аналогичное положение создалось и два года назад, когда власти Шеварднадзе оформили с “Газпромом” договор о стратегическом сотрудничестве. Тогда приход в грузинский энергетический сектор российской компании, акциями которой владеет также и Кремль, воспринимался как угроза не только энергетической безопасности Грузии, но и проекту газопровода Шах-Дениз, который осуществляется при помощи США.

Сообщения о возможной продаже магистрального газопровода Грузии “Газпрому” периодически распространялись в последнее время в грузинских СМИ. Этому способствовали и визиты представителей “Газпрома” в Грузию. Последний такой визит состоялся в январе, но, тогда власти Грузии заявили, что вопрос продажи газопровода на повестке не стоит.

Возобновлению дискуссии на эту тему способствовало интервью президента Михаила Саакашвили итальянской газете “La Stampa”, которое было напечатано 20 февраля, и в котором Михаил Саакашвили заявляет, что “в настоящее время с “Газпрмом” ведутся переговоры о продаже ей газопровода”.

“Грузия и без того из России получает газ. От озвучивания других деталей я пока воздержусь”, – заявил Саакашвили.

За этим, 22 февраля последовало заявление государственного министра Грузии по экономическим реформам Кахи Бендукидзе, который еще раз подтвердил намерения властей страны продать магистральный газопровод.

“Какая проблему будет в том, если нам будут платить за прохождение газа в трубопровод, идущий из России и потом (русские) сами присмотрят за этой трубой, что меняет это в нашей энергетической безопасности?”, – заявил журналистам Каха Бендукидзе.

Но, госминистр Бендукидзе там же намекнул, что в приватизации кроме “Газпрома” смогут участвовать и другие желающие, а конкретно, он имел в виду консорциум Шах-Дениз, занимающийся строительством газопровода Баку-Тбилиси-Эрзрум, который возглавляет компания British Petroleum.

“Ситуация, когда проект Шах-Дениз так чувствителен к (магистральному) газопроводу, означает, что у газопровода могут быть два (потенциальных) покупателя: одним будет консорциум Шах-Дениз, а вторым может быть “Газпром”. Если один из них желает победить второго, должен прийти приложить усилия, прийти к нам и провести переговоры с правительством Грузии”, – заявил Бендукидзе 22 февраля.

Но компания ВР, которая руководит строительством Южно-кавказского газопровода и нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, не намеревается принимать участие в возможной приватизации. “Мы продолжаем свою работу и не собираемся покупать что-либо”, – заявила “Civil.Ge” официальный представитель тбилисского офиса ВР Тамила Чантладзе.

О том, что проект Шах-Дениз и его политический союзник США (как минимум, хотя бы были) довольно чувствительны к прочному утверждению российской компании на энергетическом рынке Грузии, свидетельствовали и развивавшиеся два года назад события.

5-6 июня 2003 года в Тбилиси прибыл специальный представитель президента США по энергетическим вопросам Каспийского региона Стивен Манн. Этот визит состоялся ровно через неделю после того, как тогдашний президент Грузии Эдуард Шеварднадзе и председатель Правления “Газпрома” Алексей Миллер достигли устной договоренности о стратегическом сотрудничестве.

В ходе своего визита Стивен Манн заявил, что оформление договора с “Газпромом” может создать препятствия в осуществлении проекта Шах-Дениз, и выразил надежду, что Грузия не пошла бы на такой риск. Но, 1 июля в том же году все-таки был подписан договор между Грузией и “Газпромом” о стратегическом сотрудничестве в течение 25 лет.

Но, примечательно, что события двухгодичной давности в этом году уже не повторились. Официальные представители США ни то что не приехали в Тбилиси, но и не сделали никаких заявлений после того, как власти Грузии, фактически, публично заявили, что желают продать магистральный газопровода “Газпрому”.

Между прочим, оформленный два года назад договор с “Газпромом” никем еще не аннулировался. согласно этому договору, “Газпром” получил эксклюзивное право на снабжение Тбилиси природным газом. Кроме того, по условиям договора, “Газпром” должен осуществить реабилитацию как внутренних газовых трубопроводов в Грузии, так и транзитных линий газопровода. Одна транзитная линия дает возможность России экспортировать свой газ в Турцию, а вторая – в Армению. Эксперты заявляют, что внутренние линии газопроводов в Грузии в меньшей степени входят в интересы “Газпрома”. Главной мишенью для российской компании являются транзитные линии.

Для проведения приватизации магистрального газопровода правительству необходимо внести соответствующие поправки в законодательство, и соответственно оно нуждается в поддержке со стороны Парламента. В частности, принятый в 1997 году закон “О приватизации государственного имущества” прямо запрещает продажу “стратегических для страны объектов”. В список этих “стратегических объектов” внесен и магистральный газопровод.

Существующие в Парламенте оппозиционные группы уже заявляют, что выступят категорически против решения правительства продать газопровод.

“Для нас не имеет значения, кто купит газопровод, российская компания или кто-то другой. Тут дело касается объекта стратегического значения. Мы тоже может пользоваться этим магистральным газопроводом, в не зависимости от России… Мы не допустим продажу газопровода. Это будет большой ошибкой”, – заявил корреспонденту “Civil.Ge” лидер “республиканцев” Давид Бердзенишвили.

На своем брифинге 22 января лидер “Новых правых” Давид Бердзенишвили, призвал власти не допускать продажу магистрального трубопровода. “Окончательная передача этого объекта России положит конец энергетической независимости Грузии, гарантом которого должен стать проект Шах-Дениз”, – заявил он.

Но, парламентской большинство является про-правительственным и соответственно, правительству не составит большого руда внести поправки в законодательство.

Хотя, тут же необходимо отметить одно заявление председателя грузинского законодательного органа Нино Бурджанадзе, которое она сделала в интервью газете “Резонанси” 31 января: “Я категорически против приватизации газопровода, тем более его продажи России”, – заявила тогда Нино Бурджанадзе.

Примечательно, что намерения “про-западных” властей Грузии продать важнейший для страны объект российской компании, владельцем которой является государство (Россия), заставляет думать одну часть экспертов, что в ответ на этот шаг Тбилиси ожидает от Москвы определенных уступок в таких вопросах, как урегулирование конфликтов или же вывод российских военных баз из Грузии.

“Не исключено, что может иметь место определенная политическая сделка, но, конкретно, какое содержание имеет эта сделка, пока трудно сказать”, – заявил “Civil.Ge” эксперт по экономическим вопросам Резо Сакеваришвили.

Наблюдатели отмечают, что продажа магистрального газопровода будет очень рискованным шагом. “Тут речь идет не только об энергетической безопасности, тут речь об интересах страны в целом. Тем самым в руках России окажутся крупные рычаги и сможет применить их, когда пожелает. Наша страна имеет такой опыт – будь то перекрытие газа, или прекращение подачи электричества”, – заявляет Резо Сакеваришвили.

Эксперт из Фонда стратегических и международных исследований Грузии Арчил Гегешидзе заявил “Civil.Ge”, что в случае продажи газопровода, при составлении договора с “Газпромом” необходимо проявить осторожность. “Долгосрочные национальные интересы Грузии должны быть защищены четко. При необходимости нужно привлечь и иностранных экспертов”, – добавил он.

Очевидно, что власти все-таки проявляют осторожность. 23 февраля премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели заявил, что правительство не планирует рассматривать вопрос приватизации газопровода в “ближайшем будущем”. Осторожность, проявляемая со стороны правительства, понятна: с одной стороны, продажу магистрального газопровода русским приветствовало бы лишь незначительная часть населения Грузии; С другой стороны – принятие решения в этом направлении связано с большой ответственностью, так как пока что трудно сказать, какое воздействие может это оказать на национальные интересы страны в долгосрочной перспективе.