Интервью с депутатом Парламента Гигой Бокерия
Президент Грузии Михаил Саакашвили недавно заявил, что конфликт в Цхинвальском регионе будет урегулирован, максимум, в течение 6 месяцев в пользу Грузии.
Власти Грузии делают все для того, чтобы конфликт в самопровозглашенной республике был урегулирован без крови и только путем мирного диалога. Но власти не исключают, что президент самопровозглашенной республики Эдуард Кокойты, которому укрепляют спину влиятельные круги из России, захочет втянуть Грузию в “широкомасштабный вооруженный конфликт”, попытки чего, по утверждению грузинской стороны, у него уже были, когда 7-10 июля напряженность в зоне конфликта достигла пика.
На эту тему 23 июля корреспондент “Civil.Ge” взял интервью у депутата Парламента Грузии Гиги Бокерия, который полностью отражает настрой властей Грузии и является приближенным к президенту Саакашвили лицом.
“Параллельно тому, что не втягиваемся в провокации, мы вновь остаемся сторонниками мирного урегулирования конфликта. Реакции де-факто властей самопровозглашенной республики Южная Осетия, а также отдельных российских политических кругов, являются доказательством того, что тактика гуманитарных “атак”, наряду с перекрытием контрабанды, дает свои результаты”, – заявил Гига Бокерия корреспонденту “Civil.Ge”.
Вопрос: Каковы планы властей Грузии на будущее в отношении урегулирования конфликта в Цхинвалськом регионе?
Ответ: На данном этапе нашей задачей является то, чтобы никому не удалось втянуть нас в широкомасштабный вооруженный конфликт. Как известно, мы были слишком близки к этому, но, к счастью, удалось избежать этого.
Это не означает, что власти Грузии ни при каких обстоятельствах не применят оружия. Мы принимаем дополнительные меры, чтобы в случае развития событий силовым путем быть готовыми к защите своих граждан даже тогда, если произойдет агрессия извне.
К сожалению, нам приходится рассматривать и этот сценарий, но все хорошо видели, что власти Грузии сделали все необходимое, чтобы не поддаться на провокации, тем более что поводов для начала широкомасштабной вооруженной конфронтации было более чем достаточно.
Мы вновь остаемся сторонниками мирного урегулирования конфликта. Реакции де-факто властей самопровозглашенной республики Южная Осетия, а также отдельных российских политических кругов, являются доказательством того, что тактика гуманитарных “атак”, наряду с перекрытием контрабанды, дает свои результаты.
Основным источником доходов де-факто властей (Южной Осетии), а также российских миротворцев, находящихся там, была контрабанда. Именно теми деньгами, которые поступали от контрабанды, и лишь малую часть которых давали населению, и управляли ситуацией Кокойты и его окружение.
Наше положительное отношение к осетинскому народу, в искренности которого в ближайшем времени они скоро сами убедятся, а также гуманитарные проекты – помощь, пенсии, отправка осетинских и грузинских детей из региона на курорты, спортивные состязания и другое, в ближайшее время принесут положительные результаты.
Но, Кокойты, эскалацией напряженности и псевдо-патриотической истерией, пытается ограничить диалог между осетинским и грузинским народами. Одним из примеров этого является арест Александра Козаева именно за его контакты с грузинами. Типичный авторитарный, основывающийся на коррумпированных чиновников режим в Южной Осетии ради сохранения собственной власти идет на репрессии даже собственного народа, включая проживающих в зоне конфликта грузин.
Но, им будет очень трудно как в смысле материальных доходов и сохранения режима, так и в отношении обеспечения населения элементарными условиями. Поэтому фактов времени работает именно против них.
Естественно, мы не намереваемся ждать бесконечно, но терпения у нас хватает. Так, шаг за шагом мы покажем нашим осетинским согражданам, какие перспективы предлагает им проживание в едином грузинском государстве. Кроме того, мы готовы рассмотреть различные модели удовлетворения их интересов. Это не просто слова, это часть нашей стратегии.
И, если кто-то не вынудит нас сделать нежелательные для нас шаги, эта политика приведет нас к желаемому результату.
В: Когда мы должны ожидать этих результатов?
О: Думаю, что это дело не месяцев. Мы намереваемся еще более обострить политику мирного диалога. Но, будет несерьезно с моей стороны, говорить о каких-то конкретных сроках. Хотя, урегулирование предыдущих двух проблем (“Розовая революция” и кризис в Аджарии) приятно совпал с праздниками.
В: Что вы думаете о фигуре Эдуарда Кокойты и о его судьбе в пост-конфликтном периоде?
О: От самого Кокойты зависит, какова будет его судьба в ближайшем будущем. Но, по моему прогнозу, перспективы того, что он начнет смотреть на ситуацию другими глазами, не видно. Если в его личности произойдет волшебное “просветление”, это может сыграть очень позитивную роль в деле урегулирования конфликта.
Но, Кокойты отказывается от любого диалога, который касается статуса Цхинвальского региона в составе Грузии. Этот человек с твердостью заявляет, что их (Южной Осетии) задачей является вхождение в состав Российской федерации.
Поэтому нам приходится разговаривать с осетинским народом обходя его (Кокойты). А желающих идти на диалог много среди бюрократии самопровозглашенной республики и в правящей элите, из-за чего, Кокойты пытается укрепить собственный режим репрессивными методами. Поэтому и произошло провоцирование начала войны, но, к сожалению, мы не исключаем, что такие попытки могут повториться и в будущем.
В то же время, Кокойты не является независимой фигурой и как это подтвердилось окончательно, тут значительную роль играет российский политический курс. Поэтому, его любой шаг, который может вызвать кровопролитие, может вылиться в российско-грузинский конфликт.
В: Как вы считаете, какова роль России в конфликте в самопровозглашенной республике Южная Осетия?
О: Реально, в зоне конфликта ситуацией управляют российские миротворцы. Без их участия там ничего не происходит. Поддержка как материальная, так и военная, политическая и моральная и даже прямые приказы поступают из России.
Нам открыто предлагают обменять находящихся в заложниках в Цхинвали трех грузинских военных на то российской оружие, которое было задержано нами. Это означает, что российские военные и дипломаты, которые активно были заинтересованы в реализации этой сделки, напрямую признают, в том числе и перед общественностью, что они представляют собой одну из сторон в конфликте.
Нашей соседней стране очень дорого обойдется такое грубое вмешательство во внутренние дела Грузии, что может довести страну до вооруженного противостояния.
На данном этапе мы смогли показать миру, какова реальная обстановка в Грузии и каков “вклад” России в развивающихся в последнее время событиях.
Но, это не означает, что мы (власти Грузии) сменили курс, взятый на улучшение добрососедских отношений с Россией. Мы сделаем все для улучшений отношений, но, не за счет национальных интересов. Территориальная целостность и военные базы – это те вопросы, в которых Грузия никогда не пойдет на компромисс.
Если Россия стремится к вхождению в цивилизованное общество, к чему сами мы стремимся, безусловно, создание препятствий объединению Грузии такими методами обернется очень тяжелыми политическими последствиями для нее.
В: В Аджарии хорошо поработала грузинская безопасность, в результате чего, Аслан Абашидзе, фактически, остался один, опора у него ушла из-под ног. Если проводится такая работа в Цхинвальском регионе?
О: Ситуация в Цхинвалськом регионе отличается от ситуации в Аджарии. В Аджарии 99% населения полностью идентифицирует себя с грузинским государством, там стояла лишь проблема режима. Поэтому там нам не пришлось вербовать народ, мы лишь работали с представителями режима.
В тут мы стоим перед проблемой убедить наших осетинских сограждан в доброжелательстве со стороны властей Грузии и полностью грузинского народа, в чем, кстати, уже достигнут серьезный прогресс.
Естественно, вместе с этим мы и безопасности, в частности, работаем над тем, чтобы наладить контакты с теми, кто служит режиму Кокойты. Уверяю вас, что среди них много таких, кто желает, чтобы этот режим сменился.
Но, из-за того, что там находятся российские миротворческие силы, гражданская общественность там значительно слабее, чем это было хотя бы в Аджарии, и о чем я уже говорил, там живут осетины, а не грузины. Все это осложняет достижение цели.
В этом направлении мы работаем активно и результаты будут видны очень скоро, когда Грузия объединится.
В: Работают ли власти над вопросом о будущем статусе Цхинвальского региона в состав единой Грузии?
О: Правовые аспекты сегодня не актуальны, но очень скоро станут важными. Главное, чтобы осетинские сограждане уяснили, что мы открыты для обсуждения модели очень широкой автономии.
В: Для такой широкой автономии, как получила Аджария, или для такой, о которой идет речь в опубликованной концепции по Абхазии?
О: Я не стану забегать вперед и пока точно ничего вам не могу сказать, но это будет зависеть от самих наших осетинских сограждан. Мы не собираемся решать вопрос о статусе в одностороннем порядке. Естественно, очень большое значение будет иметь мнение грузинской общественности, но в то же время, большое внимание будет уделено мнению осетинского населения, которое составляет большинство на той территории, о статусе которой в рамках единой Грузии мы и говорим.
Поэтому, я воздержусь от каких-либо аналогий. Что касается концепции по Абхазии, существует не только тот вариант, который широко известен общественности, но есть и другие варианты.
Работа в том направлении, каким может быть статус Цхинвальского региона, ведется как в структурах власти, так и в кругах гражданской общественности.
То, что мы напишем на бумаге, в конечном итоге будет иметь большое значение, но на данном этапе нашей главной целью является, чтобы осетинские сограждане почувствовали себя полноправными гражданами Грузии, которым не угрожает никакая опасность потери самобытности. С этой целью мы готовы дать им политические гарантии.
После того, как они (осетинское население) увидят наши реальные намерения, большое значение приобретут уже конкретные правовые вопросы. Армия, граница, внешняя политика, денежно-кредитная политика и вопросы такого толка, естественно, должны входить в компетенцию единого государства. Все кроме этого может стать предметом обсуждения.
В: Урегулирование проблемы в Аджарии и решение конфликта в Цхинвальском регионе мирным путем в пользу Грузии насколько облегчат урегулирование аналогичной проблемы в Абхазии?
О: Естественно, что решение этих проблем поможет властям начать работу над урегулированием третьего, более сложного вопроса в отношении Абхазии. Там тоже предстоит нам провести сложнейшую работу для того, чтобы изменить тот фон, который существует в среде абхазской общественности.
Тут (в Абхазии) ситуация значительно сложнее, чем в отношении с осетинскими согражданами. К сожалению, пролилось и больше крови, история этической ненависти более глубокая и более широка изоляция от грузинского государства по сравнению с Цхинвальским регионом, которые более интегрирован (в Грузию). Таким образом, решение абхазской проблемы займет значительно больше времени.
Для нас очень важны результаты запланированных на октябрь нелегитимных, но все же выборов, которые отразят интересы одного народа, и хотя бы даже не остающихся там этнических грузин, если даже ничего не говорит о вынужденных переселенцах, покинувших Абхазию. Несмотря на все это, результаты выборов должны определить ту сторону, с которой нам придется вести диалог.
В: Не ведут ли власти свои действия и в Абхазии параллельно Цхинвальскому региону, гуманитарные “удобрения” появились и там?
О: Естественно, что процесс идет в том смысле, что послания мы направляем и нашим абхазским согражданам. Это создает фундамент для начала диалога между абхазами и грузинами. Обсуждение концепции по Абхазии, наша реальная готовность обсуждать восстановление железнодорожного сообщения и выдвижение на передний план других вопросов служат именно этой цели.
Но фокусирование внимание в этом направлении (Абхазии) произойдет после урегулирования отношений с Цхинвали.
Главная задача властей Грузии и поручение от грузинского народа состоит в восстановлении территориальной целостности страны, чего мы обязательно достигнем. Мы делаем все для того, чтобы это было достигнуто ценой минимальных потерь.
