Зурабишвили: «Я благодарна партии, но я не в долгу перед ней»

Бывший французский дипломат Саломе Зурабишвили была избрана президентом Грузии 28 ноября 2018 года 60%-ми голосов избирателей. Зурабишвили встретилась с президентом Эммануэлем Макроном в среду, 19 февраля, в Париже. После визита в Брюссель это второй официальный визит Зурабишвили за рубежом.

От имени «Ле Монд» (Le Monde) с ней беседовала Сильви Кауфманн:

Не ставя под сомнение итоги выборов, Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) подвергла критике списание долгов 600 тысячам человек со стороны руководителя «Грузинской мечты», который на выборах поддерживал вас…

Да, была критика, как это происходит повсюду в мире, насилие во время выборов случается не только в Грузии… Тем не менее, такие насильственные атаки на личность кандидата, как было во время прошедших выборов, я никогда не видела. Влияние российских технологий на эту (избирательную) кампанию не вызывает сомнений.

Представители ОБСЕ, с которыми я встречалась, сформировали рекомендации к следующим выборам. Я, как президент, являюсь одним из гарантов реализации этих рекомендаций. Что касается долгов, это было одной из главных тем работы правительства перед выборами – излишние долги для Грузии являются острой проблемой – хотя решение об урегулировании этих долгов за счет частных средств было действительно принято между двумя турами выборов.

ОБСЕ также подвергла критике стирание границ между правящей партией и государственным аппаратом…

В парламентской системе, которую приняла Грузия, президент стоит выше партий, что должно позволить нам постепенно вывести на передний план государственные институты. Одна из моих ключевых задач – укрепление символизма президентского института. Президента должны уважать, поскольку он является олицетворением государства, несмотря на то, что он лишился части своих прежних полномочий (исполнительной власти).

Сегодня я полностью дистанцировалась от партии, которая поддержала мою кандидатуру, (между нами) не было никакого предвыборного соглашения, и после моего избрания я не встречалась с официальными лицами партии. Я благодарна им за поддержку, но я не в долгу перед ними. Это положение также укрепляет то обстоятельство, что я избрана с шестилетним мандатом, мне уже не придется участвовать в выборах исходя из моего возраста – мне 66 лет – и исходя из того, что следующий президент, по Конституции, будет избран Парламентом.

Как вы видите развитие отношений между Грузией и ЕС?

Сейчас мы находимся в очень интересном моменте. Мы сделали очень важные шаги на пути в Европу – ассоциация, либерализация визового режима, Соглашение о свободной торговле… Сейчас мы находимся на том ключевом этапе, когда для ЕС вопрос нашего членства ставится на повестку в то время, когда сама Европа находится в кризисе. Да, возможно, ожидаемое обновление Европы может улучшить шансы Грузии на интеграцию в европейскую семью заново, когда Европа выйдет из дилеммы расширения? Это наш вызов. Это может быть достигнуто в разных форматах. Мы можем выбирать и принимать отдельные компоненты (европейской интеграции), пока Европа созреет (для нашего полного членства). Но для этого Грузия должна четко продемонстрировать свои ожидания и возможности. Франция и Германия являются нашими основными сторонниками в этом деле.

А как насчет НАТО?

Тут вот парадоксальная ситуация. Грузия настолько готова (к членству), что если завтра нам дадут План действий к членству (ПДЧ) в НАТО, мы сможем выполнить его за два месяца. Из-за ситуации в отношениях между союзниками и администрацией Трампа и российского фактора, проблема заключается в готовности членов НАТО к политическому расширению. Мы по-прежнему активно просим членства.

Какую политику вы проводите с Россией, которая осуществила военную интервенцию в 2008 году?

Требование восстановления территориальной целостности остается в силе. Но сегодня у Грузии нет карты, которую можно разыграть с Россией: наши территории оккупированы, и все останется замороженным на этом, если позиция России не изменится, и мы не получим от них сигнала готовности к гибкости – чего сегодня мы не видим. Если придет время диалога, мы не пойдем одни в этот процесс, с нами будут наши европейские и американские партнеры. Именно поэтому я собираюсь в Вашингтон, чтобы перед саммитом Трампа и Путина представить наше видение (Соединенным Штатам).

Как бы вы оценили правление бывшего президента Михаила Саакашвили, в администрации которого вы занимали пост министра, прежде чем перешли в оппозицию?

Результаты его правления были положительными в начале: осуществление реформ после «Революции роз»… Главная критика от меня в отношении него, наряду с его авторитарными тенденциями, заключается в том, что ту уникальную возможность, которой он обладал, не использовал в полной мере. (Это было) поддержка со стороны общества и большинства партнеров Грузии, в том числе и России – по крайней мере, максимум того, чего можем ждать от России. Грузия потеряла необычную возможность пойти далеко и достичь успеха. Теперь нас тянет назад очень серьезный груз – то внутреннее противостояние, которое я видела во время президентской кампании.

Саакашвили сейчас в Голландии, может ли он вернуться в Грузию?

Не думаю. Я считаю, что сейчас он никому не нужен, включая его сторонников, потому что то движение, которое он возглавлял, сегодня разделено на две части. Его сторонники могут работать в оппозиции, но я не думаю, что это происходило бы через него лично.

This post is also available in: ქართული (Georgian)