Вопросы и ответы: чеченско-ингушское соглашение и акции протеста в Ингушетии
Лидеры входящих в состав Российской Федерации Чеченской и Ингушской республик Рамзан Кадыров и Юнус-Бек Евкуров подписали соглашение, целью которого является определение административной границы между двумя субъектами федерации. После распада Советского Союза граница между этими двумя субъектами не была точно определена.
Соглашение состоялось в столице Ингушетии Магасе. Как сообщает агентство «Интерфакс», согласно документу, между Ингушетией и Чечней произведен «равноценный обмен нежилыми территориями».
Соглашение между президентами Ингушетии и Чечни вызвало двухнедельный протест населения в Ингушетии. На первом этапе население требовало отмены подписанного соглашения, а затем отставки президента. Ингушское население считало, что правительство не должно было принимать такого решения, не посоветовавшись с народом.
Кроме этого, население также говорило, что Чечня получила от Ингушетии территорию значительно больших размеров, чем наоборот. Во время акций протеста доступ к Интернету был ограничен, что препятствовало распространению информации.
Несмотря на протесты граждан, соглашение не было отменено, а 16 октября оно официально вступило в силу. К этому времени акции протеста в Ингушетии уже завершены.
Civil.ge попросил аналитиков оценить этот вопрос.
- Алеко Квахадзе – научный сотрудник Фонда исследования стратегических и международных отношений Грузии
«В развивающихся событиях в Ингушетии мы должны рассматривать три измерения. Прежде всего, это отношения федерального центра и региона. В последние годы в республиках Северного Кавказа Москва устанавливает т.н. «внешнее управление», которое предусматривает назначение на ключевые должности в республиках представителей других регионов России. Исключением не является и Республика Ингушетия, где, например, министр внутренних дел не является местным кадром. Такая политика Москвы, естественно, вызывает недовольство в местных элитах.
Второе измерение – это отношения между региональными лидерами. В этом случае мы имеем в виду отношения между лидером Чеченской Республики Рамзаном Кадыровым и его ингушским коллегой Юнус-Беком Евкуровым. Рамзан Кадыров является региональным лидером с огромными амбициями и неограниченной властью, с одной стороны, и, с другой стороны, он фактически достиг пика своей карьеры. Маловероятно, что когда-нибудь он будет продвигаться на федеральном уровне, чтобы стать министром или занять какой-либо другую должность федерального уровня. Поэтому вопрос о спорных территориях с Ингушетией для него – своеобразный, «небольшой, но все же победоносный» вопрос.
Мы можем проводить параллели между аннексией Крыма и присвоением спорных территорий. Амбиции Кадырова не ограничиваются спорными территориями. В течение многих лет он пытается расширить свое влияние в Ингушетии. Например, передаче территорий предшествовала конфронтация духовных лидеров Ингушетии с Юнус-Беком Евкуровым, которая, по мнению экспертов, была инспирирована Кадыровым. Некоторые высокопоставленные представители администрации Кадырова выступали вообще с предложением объединить Чечню и Ингушетию. Что касается Евкурова, несмотря на то, что он был избран на третий срок, его легитимация довольно низка и он полностью зависит от поддержки из федерального центра. А из-за передачи земель он встретил сопротивление широкого круга ингушского общества. Даже в его администрации не все поддержали это решение. Некоторые местные обозреватели предполагают, что Эдукоров принял соглашение с Кадыровым в результате давления со стороны Кадырова и федерального центра.
Наконец, третье измерение – это отношения между местными народами. Эти демонстрации не имеют античеченского характера, а Рамзан Кадыров воспринимается как представитель федерального центра, а не Чечни. Следует отметить, что после конфликта в Пригородном регионе в 1992 году ингушский народ болезненно воспринимает территориальный вопрос. Раздражение вызвало и то, что решение было принято без консультации с общественностью. Более того, хотя изначально речь шла о равноправном обмене территорий, Чечня, в итоге, получила около 20 000 гектаров, а в Ингушетия – 1500 гектаров».
- Реваз Коява – аналитик Общественного вещателя
«Конфликт между двумя близкими по языку и традициям ваинахскими народами в определенной степени связан с этнополитическим развитием Ингушетии в советское и постсоветское время. В Ингушетии существует ощущение, что в течение 70 лет их территория постоянно сокращается, и оформленное соглашение с Чечней является продолжением этой тенденции. Особенно болезненным для ингушского народа была передача Пригородного района Северной Осетии в 1992 году, где расположено село Тарское (бывшее Ангушт, из которого происходит слово «ингуш»). Эта травма влияет на ингушей по сей день.
В связи с Пригородным районом нынешний глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров достиг компромисса с Северной Осетией. В этом контексте «обмен территориями» с Чечней многими рассматривается в качестве продолжения политики «капитуляции». Об этом на проходившем в Магасе митинге заявил глава республики в 1993-2001 гг. Руслан Аушев. Он также подчеркнул кулуарный характер заключения соглашения и потребовал «консультаций с народом». Важно отметить, что в связи с секретностью оформления соглашения особенно активно действуют настроенные к Евкурову оппозиционно силы.
Кроме этого, между Чечней и Ингушетией накопилось много разногласий. Еще в советский период две части Чеченско-Ингушской автономной Советской Социалистической Республики имели разные социально-экономические специализации. Поскольку в тот период приоритет отдавался промышленному, а не сельскохозяйственному сектору, на территории современной Чечни была создана лучшая инфраструктура. Из-за этого в массовом сознании возникло представление о привилегированном положении Чечни по сравнению с ингушами. К этому добавились тенденции 2000-х годов, когда под руководством Кадыровых Чеченская Республика стала символом стабильности и развития на Северном Кавказе.
Что касается пограничных событий, важно, чтобы совпали декларированные идеалы регионального патриотизма и единства вайнахов. Поддержка протестов со сторон муфтия Ингушетии, имеющего сильных союзников в Грозном, свидетельствует о том, что протесты в Ингушетии не носят античеченский характер. С другой стороны, эта напряженность началась с перенесения блокпоста чеченских силовиков в Ингушскую пограничную зону. Если вопрос, связанный с границей, останется нерешенным, религиозные группы, у которых есть сторонники в Ингушетии и Чечне, будут вынуждены поддержать какую-либо из сторон, что сделает роль ислама более активной в процессах.
К акциям протеста присоединились также члены парламента Ингушетии. Сегодня многие говорят о пробуждении политических институтов в России, которые выполняют декоративные функции во время авторитарного правления. Естественно, что события в Ингушетии, в значительной степени, происходят на эмоциональном фоне, и делать выводы о пробуждении институтов можно будет сделать только после того, как эмоций утихнут, однако этот опыт все равно важен. Необходимо отметить, что активизация депутатов началась после массовых акций протеста, а не до того, когда тейпы подвергли критике пограничные соглашения. Для депутатов более важным оказалось требование народа, а не фамильных старейшин, что является необычным явлением для Северного Кавказа».
- Сулхан Бордзикашвили – кавказолог, журналист
«Происходящие в настоящее время процессы в Ингушетии весьма интересны, потому что здесь мы видим на первый взгляд хорошо организованную акцию протеста, которая должна быть организована довольно опытными людьми, это можно заметить с первого же взгляда.
Такое событие для Северного Кавказа является действительно новым. Возможность проведения таких массовых акций в период российского авторитарного правления считалось невозможным, и, на мой взгляд, это так и обстоит по сей день. Я имею в виду, против какого-нибудь руководителя, назначенного Россией, или против российской политики в целом, если конечно, это не имеет «более высокой» поддержки.
Причиной собрания населения в Ингушетии послужило отсутствие информации вокруг решении о границе, она не обсуждалось публично, население узнало об этом только после того, как там начала работать техника, чтобы провести дорогу.
Следует отметить, что собравшееся там простое население действительно искренно вышло и оно действительно верит, что делает это все, чтобы защитить землю, которая является «исторической землей Ингушетии», и «ее отнял» Кадыров, но этот вопрос не так прост, он намного сложнее и труднее.
Территория же, о которой сейчас идет спор, и на которую свои претензии выражают как чеченская сторона, так и ингушская, проще говоря, была в составе чеченской республики Ичкерия, которая была решена соглашением Дудаева-Аушева, после чего были размещены пограничные пункты Ичкерии (независимой Чечни). Между прочим, в то время никаких претензий не было, особенно таких, какие мы видим сегодня, в некоторых отрезках истории права на ее владение выражает Ингушетия, то же самое делает и чеченская сторона.
Примечателен еще один факт, который очень интересен – закон о границе 2009 года, который в одностороннем порядке был принят парламентом Ингушетии, касался уступки Пригородного района, поскольку в границах, определенных этим законом, Пригородный район не входил, который был не просто спорным, а его просто отобрали у ингушей. Однако принятие этого закона не вызвало такого протеста, ограничились критикой в социальных сетях, но сегодня спорная территория, которая, по сути, вернулась к точке того соглашения, которую независимая чеченская республика заключила с субъектом Российской Федерации Ингушетией, стала причиной всеобщего волнения.
В процессе организации и проведения этой акции звучали очень сильные пропагандистские мессиджи, такие как запрещение Министерством здравоохранения Ингушетии на прибытие скорой помощи на территорию проведения акции и т.д. Это естественно было рассчитано для масс и сработало, но самым интересным было появление на акции того человека, который заключил соглашение о границе с независимой Чечней. Это был первый президент Ингушетии Руслан Аушев, который заявил на акции, что было ошибкой заключение такого соглашения в тайне от народа, и что он в этом был прав. Он не озвучивал на акции идею о том, что происходит оккупация Ингушетии, захвачены исконные земли и т.д.
Интересным моментом здесь является то, что община под названием «Орстхой», которая издревле проживало на этой территории, расколото из-за этой границы. Часть этого народа оказалась в Ингушетии, другая часть – вЧечне. И теперь всеобщее собрание этой общины заявило, что для них этой границы физически и так не существует и что они согласны с договором, нанесенным на бумаге. Однако не так то просто будет остановить возникшую волну и хорошо организованную пропаганду.
Чечено-ингушский раздел изначально был очень тяжелым, поскольку мы знаем, что чеченцы и ингуши два разделенных народа одной нации, которые говорят на одном языке, с элементарными различиями в диалектах, культура и история у них полностью едина. В древних грузинских источниках они упоминаются в качестве одного этноса, сперва дурзуками, а потом кистинцами. Благодаря непрерывной работе России разделение этого народа стало возможным, к ему прибегали также и в Грузии в свое время, но по определенным причинам тут это не удалось.
Хорошей стороной этих акций можно считать то, что сегодня население Республики Ингушетия формируется в качестве нации, что можно приветствовать, но плохая сторона заключается в том, что Россия создала еще один очаг конфликта на Кавказе, и она использует испытанную во времени и оправданную на кавказцах тактику – «разделяй и властвуй», которая уже использовалась в двух регионах Грузии, а также проблемы в Азербайджане и Армении, Чечне и Дагестане, Ингушетии и Осетии, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. И теперь между двумя наиболее хорошо расположенными друг к другу двумя республиками на Кавказе – между Чечней и Ингушетией.
Меня часто спрашивают, почему я четко не поддерживаю этот протест, а у меня есть один ответ – эта тема поощряется третьей стороной, враждебной этим народам, и простые люди используются для этих целей. На самом деле такие вопросы никогда не будут разрешаться мирно и цивильно до тех пор, пока они будут находиться в руках авторитарного центрального режима, а также в руках направленных этим режимом правителей в регионах».
This post is also available in: ქართული (Georgian)
