Сванте Корнелл. Фото: Кадр с YouTube
Сванте Корнелл является директором и одним из учредителей расположенного в Стокгольме Института политики безопасности и развития. Звиад Адзинбая беседовал с ним от имени Civil.ge о перспективах углубления двустороннего сотрудничества между США и Грузией в области безопасности.
Какие перспективы расширения сотрудничества между США и Грузией в сфере безопасности вы видите в среднесрочном и долгосрочном периоде?
Несмотря на политическое руководство обеих стран, я считаю, что с институциональной точки зрения, существует достаточно готовности для того, чтобы процесс сдвинулся с места. В настоящее время главной проблемой для Грузии является защита от внешних угроз. На данный момент может даже и сотрудничаете в сфере безопасности, но означает ли это, что Россия не продолжает бордеризацию на территории Грузии? В конечном итоге, следует отметить, что существующее сотрудничество имеет большой потенциал в долгосрочной перспективе. Единственный вопрос, который может возникнуть, насколько это соответствует той стратегической цели, которую хотят достичь эти две страны?
В каких сферах можно развивать это сотрудничество?
Можно приветствовать, что сотрудничество в сфере безопасности было отмечено продажей Грузии оборонительных систем, а именно, Джавелинов. В то же время, если двустороннее сотрудничество осуществляется без США, или без более широкой региональной стратегии, тогда возникает вопрос: каким образом можно справиться с ассиметричными вызовами со стороны России на месте?
Считаете ли вы, что такой стратегии нет?
Думаю, что нет. Есть индивидуальная политика, которая иногда актуальная, иногда реактивна. Однако она не является частью стратегии. Понятно, что мы должны поддерживать Грузию, ее независимость, демократию и безопасность. Однако совершенно неясно: а) как взаимодействуют эти вопросы друг с другом, т.е. какова связь между демократией и безопасностью Грузии; б) Кроме того, также важен и региональный контекст. Этим я хотел бы сказать, что регионального контекста, в котором Грузия находится стратегически, не существует.
Какие основные возможности могут использовать обе страны?
Позитивным аспектом является то, что с точки зрения безопасности в Грузии существует относительно предсказуемая среда. Хотя следует учитывать и российский фактор, но молниеносной угрозы военного конфликта все равно не существует. Русские пробовали это однажды, но не смогли достичь цели. Как вы знаете, их целью была не только Абхазия и Южная Осетия (Цхинвальский регион), а вся Грузия. То же самое было и в Украине, когда России не удалось захватить всю Украину, он захватила Крымский полуостров. Я хочу сказать, что с грузинской стороны существует возможность создания долгосрочной и четкой стратегической ориентации. В настоящее время Грузия имеет такую ориентацию по направлению Запада. Однако, не с учетом того, каким образом справиться с Россией.
Что касается Соединенных Штатов, это проблема еще больше. В условиях Администрации Обама Соединенные Штаты потеряли стратегическое видение в регионе (Центральная Азия-Кавказ, до событий в Украине). Когда начался кризис в Украине, связь между демократией и безопасностью с западной точки зрения была все еще не ясной. В период Саакашвили, с целью укрепления демократии и повышения безопасности в регионе, со стороны правительства США были определенные толчки. Сегодня я вижу абсолютную необходимость в стратегии и это касается не только Грузии. Она должна быть адаптирована в отношении всего региона, начиная с Кавказа, Турции и заканчивая Средним Востоком.
Как вы считаете, что это возможно?
Я думаю, что на уровне бюрократии действительно возможно. Политическое руководство США немного находится в неопределенности. Поэтому я считаю, что на данный момент, не на президентском, но на правительственном уровне, обсуждение этого действительно реалистично.
Каковы ключевые препятствия для Соединенных Штатов и Грузии в этом процессе?
Одним из препятствий может быть то, чтобы рассматривать Грузию в качестве, так сказать, отдельного острова, без регионального контекста. У вас могут быть двусторонние отношения, но стратегические отношения со всеми странами региона по отдельности у вас не могут быть. Поэтому лучше, если это станет частью более крупного стратегического плана США.
Как вы представляете себе развитие такой перспективы, учитывая игроков с отличающимися интересами в регионе?
Если хотите добиться успеха в более широком, региональном контексте, демократию и безопасность следует отделить друг от друга. Это, конечно, не означает, что демократия больше не является релевантной. Однако следует акцентировать внимание более широкому контексту и укреплению сотрудничества в области безопасности. Так должно это происходить, как с демократическими, так и менее демократическими странами.
Как вы думаете, что должна Грузия сделать для того, чтобы повысить свою стратегическую важность для США?
В этом направлении важно то, что делает Грузия и что она озвучивает. Правда, у Грузии есть сильный представитель в Вашингтоне в лице посла, но только его усилий недостаточно. Например, при предыдущей власти многие люди, в том числе, сам президент Михаил Саакашвили, были очень активными. Они печатали статьи в международных изданиях, выступали с речами на конференциях и разговаривали с американцами о важности Грузии, ее привлекательности и объясняли, почему их помощь важна и необходима стране. Сегодня совершенно другая политика.
В прошлом были такие, кто утверждал, что Грузия не должна беспокоить своих союзников. Я думаю, что это неправильный подход. Грузия должна постоянно обращаться к тем, кто поможет ей в улучшении своих позиций.
Как может пытаться Россия повлиять на возрастающую вовлеченность США в Грузии с точки зрения безопасности?
Я всегда считал, что когда русские понимают, что происходит что-то такое, чего они не смогут остановить, они всегда оступают и идут другим путем. В 2007-2008 годах они увидели открытое поле. В том числе, слабую Администрацию Буша и разногласия внутри НАТО. Они использовали пример Косово, как возможность для захвата Грузии, и так и сделали. Однако в тот момент, когда осознали, что этим не смогут поменять правительство, они забрали Абхазию и Цхинвальский регион, которые и без того находились за пределами контроля Тбилиси.
Пример нужно брать с Прибалтийских стран. После вступления в НАТО их отношения с Россией резко улучшились. Русские поняли, что проиграли борьбу и признали результаты. В этом контексте, если действия США были бы основаны на долгосрочных стратегических целях, и русские знали бы, что и с Грузией они ничего не смогли бы сделать, это сработало бы хорошо. К сожалению, сейчас это уже не так. Россия проникла в гражданское общество и СМИ Грузии и довольно эффективно использует свой инструмент. Такими действиями Россия говорит гражданам Грузии, что любой смелый шаг против интересов Москвы будет сопровождаться соответствующими последствиями.
Как вы видите будущее безопасности и внешней политики Грузии?
Грузия должна сделать себя более привлекательной для Европы. Например, как это сделал Аласания путем улучшения отношений с министром обороны Франции. Он содействовал углублению двустороннего сотрудничества. Я даже могу вспомнить цитату французского министра, который заявил, что без Грузии миссии Франции в Центральноафриканской Республике была бы невозможна. Это пример того, как превратилась Франция, которая с осторожностью относилась к вопросам безопасности Грузии, в ее сторонника. Сегодня грузинам следует стратегически подумать о том, что нужно Европе, и «как мы можем им помочь»? В Европе многие считают, что Грузии они нужны для защиты. Поэтому им нужно дать такое объяснение: «Я прошу вас не о том, чтобы вы меня защищали, а чтобы мне дали возможность, самому защищать себя».
This post is also available in: English (Английский) ქართული (Georgian)
